Люди - Страница 91

...

Кстати, о Соломоновых островах…
На Соломоновых островах 5–10 % людей имеют светлые волосы, причем генетическая основа такой пигментации отлична от европейского варианта (Kenny et al., 2012). Раньше предполагали, что либо причина светловолосости – метисация, либо у меланезийцев волосы быстро выцветают, либо они вообще красят их известью; очень уж необычно для европейского глаза выглядят темнокожие блондины. Теперь точно известно, что известь ни при чем. Особенно здорово, что мутация у меланезийцев ломает ту же цепочку синтеза пигмента в том же гене, что и у неандертальцев и европейцев, но конкретная мутация – своя собственная. Это замечательный пример параллельного и независимого возникновения схожего и генетически, и фенотипически признака сразу в трех группах. Дело будущего – определить генетику светловолосости у индейцев-манданов, эвенков, кабилов Алжира и калашей Пакистана.

Важно знать и помнить, что все перечисленные и многие неперечисленные особенности неандертальцев не обязаны встречаться полным комплексом у всех индивидов. Например, женщина Ла-Кина 5 имела много продвинутых черт строения черепа, а мужчина Ла-Ферраси I – бедренной кости.

Показательно, что неандертальцы специализированы по сравнению как с гейдельбергенсисами, так и сапиенсами. Некоторые антропологи склонны поэтому говорить о “гиперсапиентности” неандертальцев. Обычным объяснением этого является адаптация к морозному климату ледникового оледенения: многие из указанных признаков европейских классических неандертальцев могли возникнуть под влиянием тяжелейших климатических условий около 70–60 тыс. лет назад. Кроме того, интересные аналогии морфотипу европейских неандертальцев можно найти среди современных арктических народов – чукчей и эскимосов. Широкие плечи, бочкообразная грудь, коренастое телосложение – все это приспособления к арктическому климату. Однако у неандертальцев биологическая специализация к холоду зашла намного дальше, чем у современных арктических популяций человека, видимо из-за неразвитости культуры, которая не могла обеспечить надежного барьера между климатическими невзгодами и неандертальским организмом.

...

Кстати, о медведях и лисах…
На человека, как и на других теплокровных животных, распространяются экогеографические правила Бергмана и Аллена. Согласно первому, животные, живущие в холодных условиях, обычно крупнее обитающих в тепле и комфорте. Классическим примером служат медведи: полярные белые – самые огромные, бурые из умеренного пояса – средние, тропические малайские – самые мелкие. Второе правило гласит, что у тех, кто населяет холодные области, короче выступающие части тела – чтобы не отморозить; чем климат жарче, тем больше надобность остывать, отчего ноги, уши и хвосты становятся длиннее и тоньше. Чем ближе форма тела к шару, тем дольше оно остывает, ибо площадь относительно объема у этой формы минимальна; в частности, самовар потому и пузат, что его задача – не остыть, а изящный бокал не имеет шансов сохранить тепло. Лучший образец правила Аллена – лисы: полярный песец кругленький, плотненький, с короткими ушками, мордочкой и лапками, лиса умеренного климата имеет средние пропорции, а пустынный фенек поджар, щупл, без меры лопоух, востронос и длинноног.
Понятно, что эти правила не вполне универсальны, но в общем и целом срабатывают. Неандертальцы вполне вписываются в них. Пусть они не были слишком рослыми, но массивность вполне искупала этот недостаток; весили они наверняка немало. У неандертальцев были укороченные относительно туловища руки и ноги. Правило Аллена продолжает действовать и в пределах самих рук и ног: предплечье относительно плеча и голень относительно бедра у неандертальцев короткие, тогда как для большинства сапиенсов типична противоположная комбинация – укороченные плечо и бедро.

Впрочем, неандертальцы жили не только и даже не столько на суровых северах. Хотя чаще всего их представляют как мохнатых обитателей заснеженных пространств приледниковой зоны и этот образ вроде бы наглядно подтверждается костями животных мамонтовой фауны, в изобилии находимыми на стоянках, необходимо помнить, что подавляющее большинство неандертальцев жило все же в Средиземноморье. Немало их обитало вообще на Ближнем Востоке, где в те времена, как и сейчас, росли, скажем, финиковые пальмы. Показательно, что при всех многочисленных признаках морфологической адаптации европейских неандертальцев к холодному климату они практически не заселялись в области, где зимние температуры опускались ниже −8 °C, и предпочитали летние от +12 до +25 °C (Davies et Gollop, 2003). Температуры холоднее –8… –10 °C, вероятно, были критическими для неандертальцев, предположительно из-за несовершенства их одежды и неумения строить теплые жилища (Vendramini, 2009).

Исключения, конечно, тоже есть, но они немногочисленны и даже спорны. Самым выдающимся примером холодоустойчивости неандертальцев является стоянка Бызовая, расположенная на Полярном Урале, на реке Печоре. Слои заселения тут датированы 27–29 тыс. лет назад или 31–34 тыс. лет назад (Slimak et al., 2011). Орудия предположительно относятся к мустье, хотя отмечено сочетание мустьерских и верхнепалеолитических элементов. К сожалению, тут не найдены человеческие останки, так что неясно, были ли изготовители сих орудий последними и самыми северными неандертальцами, бежавшими от нашествия сапиенсов аж до Полярного круга, или же это были сапиенсы-первопроходцы, использовавшие очень архаичную технологию. Датировки позволяют допустить оба варианта.