Люди - Страница 134

134

Но приходят новые времена и новые методы. За четыре года до расшифровки ядерной ДНК костенковца – в 2010 г. – было опубликовано исследование его мтДНК (Krause et al., 2010). Его гаплогруппа U2 оказалась схожей с вариантами, распространенными на юге Европы, в частности в Италии. Впрочем, результаты можно интерпретировать и иначе: например, в них вполне можно увидеть сближение Маркиной горы с жителями Северной Африки, Ближнего Востока и Северной Индии.

И вот новый шаг вперед: расшифрована ядерная ДНК Костенок XIV (Seguin-Orlando et al., 2014). Выяснились прелюбопытнейшие вещи.

Во-первых, мужчина с Маркиной горы генетически похож на верхнепалеолитического ребенка из Мальты под Иркутском, чей геном был расшифрован совсем недавно (Raghavan et al., 2014). Это, кстати, свидетельствует о качестве расшифровки генома: были бы данные ошибочны, скорее всего, результаты бы “разъехались” в случайные стороны.

Во-вторых, в масштабе современной изменчивости костенковец занимает самое усредненное положение, в его геноме смешаны черты фактически всех современных рас.

В-третьих, среди генетической мешанины Маркиной горы все же преобладают гены “европейских охотников-собирателей”, несколько меньше “ближневосточных”, “центральноазиатских” (судя по выборке, имелись в виду Средняя Азия, Афганистан и Пакистан) и “южноазиатских” генов.

В-четвертых, “африканских” генов немного, но еще меньше “океанических”, “американских” и “восточноазиатских”. То есть “экваториальность” из популяций за более чем десяток тысяч лет с момента выхода из Африки уже сильно повыветрилась. Что, впрочем, не сказалось на внешности. Дело в том, что генетики пока не знают, как наследуются сложные признаки строения черепа. С одной стороны, это не такие уж существенные различия (коли уж даже от шимпанзе мы отличаемся на пару процентов генома), с другой – где-то же они шифруются.

В-пятых, неандертальской примеси у костенковца оказывается закономерно больше, чем у современных неафриканцев. Это логично, ибо от момента метисации тогда прошло не так много времени. Денисовской примеси и вовсе нет.

Из этих фактов делаются более глобальные выводы.

Во-первых, сроки разделения “восточноазиатских” и “западноевропейских” популяций должны восходить ко времени не менее 36,2 тыс. лет. Вывод вполне ожидаемый, учитывая, что Азия была заселена сапиенсами, очевидно, раньше. Это понятно и по древнейшим датировкам – более 40 тыс. лет назад для людей из Там-Па-Линг и Ниа. С другой стороны, за десятки тысяч лет люди теоретически могли не раз мигрировать туда и обратно, так что приятно, что данные по Маркиной горе вписываются в общую картину и подтверждают ее.

Во-вторых, современные европейцы происходят в значительной степени от “метапопуляции”, расселявшейся через Европу в “Центральную Азию”, причем Костенки XIV принадлежал к ней. В мезолите из исходной генетической каши в Европе выкристаллизовались и сохранились почти одни “европейские” гены (собственно, потому мы их так и называем, что тут остались именно они). В неолите к ним добавилась немалая толика (от трети до половины) генов “ближневосточных фермеров”, под которыми понимаются люди Ближнего Востока, первыми перешедшие к земледелию и за счет этого резко нарастившие численность, расселившиеся по всей субтропической и умеренной зоне до Испании в одну сторону и Индии в другую, частично вытеснившие, а частично смешавшиеся с коренным населением этих мест.

Красота!

Но: можно взглянуть на картину и иначе!

Для начала в душе классического антрополога вскипает основательный протест против использованного в исследовании подразделения современных людей на основные группы. Например, иранцы отнесены к “Ближнему Востоку”, азербайджанские евреи и ногайцы – к “Кавказу”, народы Средней Азии, Афганистана и Пакистана, включая туркмен, узбеков, казахов, киргизов, уйгуров, патанов и курдов, – к “Центральной Азии” (и ничего, что курды живут западнее иранцев), тогда как Индия выделена в самостоятельную единую группу. Монголы оказались в “Восточной Азии” вместе с мяо, а буряты и якуты – в “Сибири” вместе с чукчами и кетами. С одной стороны, как бы и не поспоришь, строго географический подход – тоже подход, с другой – нельзя же так откровенно игнорировать всю известную историю сложения современных народов! Благо хоть представленные графики позволяют разобраться, что имелось в виду на самом деле.

А Северная Европа и Австралия вообще не представлены в выборке…

К тому же по многим графикам, опубликованным в приложении к статье, выходит, что Костенки XIV больше всего сближается с кавказскими, среднеазиатскими или пакистанскими группами (сильнее всего – с синдхами, макрани и брагуями, таджиками, туркменами, адыгейцами, чеченцами и ногайцами), а вовсе не с западными европейцами. Надо думать, это получилось в немалой степени из-за смешанности и сложности этногенеза указанных современных народов. Средняя Азия и частично Кавказ были ареной метисации монголоидных и европеоидных популяций с раннего железного века до современности, то есть совсем недавно, эти процессы прекрасно изучены. Стало быть, метод сравнения групп, использованный в статье, может быть не вполне корректен, раз верхнепалеолитический человек классифицируется как принадлежащий заведомо недавно смешанным группам? И действительно, метод главных компонент, которым велись расчеты, показывает не очень хорошие результаты при сравнении не очень родственных популяций. Очевидно, генетикам и антропологам надо еще основательно поработать над методиками осмысления столь сложных материалов, как палеогенетические.

134