Люди - Страница 102

• Предыдущая
• 102 / 180
• Следующая

Неспроста школьный класс в идеале включает человек пятнадцать, а при численности больше тридцати превращается в неконтролируемое стадо. В армию идут люди с чуть большей сознательностью, но размер взвода в разных странах составляет все те же 9–50 человек – размер племени или стаи шимпанзе. Психологи рассчитали, что идеальный офисный коллектив тоже не должен быть сильно больше 15 человек, иначе человек чувствует себя некомфортно, а эффективность работы падает.

Анализ мтДНК 12 неандертальцев из пещеры Сидрон показал, что у трех взрослых мужчин, двух подростков тоже мужского пола и одного ребенка имелся один и тот же вариант, так что они с большой вероятностью были братьями, двоюродными братьями или дядями и племянниками. У одной из женщин мтДНК такая же, но две другие относятся к двум иным и притом разным митохондриальным линиям; к одной из них принадлежали еще один мужчина и два ребенка. Подводя итог этим расчетам – для неандертальцев Сидрона была типична патрилокальность, то есть мужчины жили там же, где родились, а женщины переходили из группы в группу (Lalueza-Fox et al., 2011).

Многие исследователи отмечали, что лобная доля мозга, отвечающая у современного человека за мышление и социальное поведение, у неандертальцев была развита сравнительно слабо. Возможно, это приводило к большей агрессивности и меньшему сознательному контролю за эмоциями. Однако в нижней части лобной доли, в надглазничной области, резко выделялись рельефные бугры. А ведь у современных людей именно тут находится центр Брока, контролирующий моторику речи, попросту говоря – говорение.

Кстати, о кстати и вроде бы, как бы, возможно, о типа…

Центр Брока занимается не только артикуляцией членораздельной речи, но и ее распознаванием, конкретно – восприятием контекста. Например, если рассказать человеку с повреждением центра Брока о том, что сей центр назван в честь французского анатома Поля Брока, то он будет в недоумении – только что речь шла об анатомии, при чем тут Франция? Правда, выразить свое замешательство ему будет не очень просто, ведь сказать-то он ничего не сможет.

Повреждение зоны Вернике приводит к сенсорной афазии Вернике: больной прекрасно слышит слова, но не может понять их смысл, любая речь для него звучит как иностранная или набор незначащих звуков. Впрочем, и тут все непросто. Зона Вернике занимается и говорением. Только при повреждении речь нарушается своеобразно – она становится очень беглой и свободной, буквально течет и журчит, только вот состоит преимущественно из междометий и слов-паразитов, так что понять ее с непривычки крайне сложно. В облегченном виде подобный эффект может проявиться после трудного дня, насыщенного разговорами: усталый человек без конца сыплет оборотами “дык, елы-палы, типа того и все такое”, и слушать эти излияния бывает довольно утомительно.

Речь – слишком эфемерная вещь, чтобы можно было найти ее в окаменевшем виде. Однако если хочется, то всегда можно. Хитроумные анатомы нашли немало морфологических приспособлений, косвенно указывающих на речевые способности. Проблема в том, что каждый такой признак не стопроцентно надежный, ни один не дает хорошей гарантии. Все же полезно их перечислить. Кроме рельефа эндокрана в зоне Брока, это структуры, связанные с иннервацией и мускульно-связочным аппаратом гортани. Например, на основании затылочной кости имеется отверстие для выхода подъязычного нерва. Оно узкое у обезьян и австралопитеков, но не отличается от нашего у людей Брокен-Хилла, Схула и Ла-Ферраси (Kay et al., 1998). Правда, самые выдающиеся гориллы дотягивают диаметр отверстия до человеческих значений, а неандерталец как раз имеет самое узкое из возможных для человека. Кроме того, диаметр отверстия не очень-то связан с числом аксонов – нервных окончаний, проходящих через него (DeGusta et al., 1999). Но это все отговорки скептиков; в первом приближении – чем толще нерв, тем сложнее движения гортани, тем больше вероятность наличия речи.

Другой признак – диаметр позвоночных отверстий шейных и грудных позвонков, через которые проходят в числе прочих нервные пути, превращающиеся далее в межреберные нервы и регулирующие дыхательную мускулатуру. Логично, что чем сложнее дыхание при говорении, тем толще проводящие пути и шире отверстие. Австралопитеки с обезьянами имеют узкие отверстия, дманисцы, гейдельбергенсисы и неандертальцы – широкие (Meyer et al., 2006). Кстати, эргастер KNM-WT 15000 был обладателем небольшого позвоночного канала, что интерпретировалось как его примитивность. Однако бедняга, скорее всего, страдал от неврального стеноза – патологического сужения отверстий позвонков, отчего, видимо, и умер (Latimer et Ohman, 2001).

Уголок занудства

Положение и форму гортани пытались восстановить на основании изгиба основания черепа (у неандертальцев и более древних гоминид он очень слаб, а у людей – силен), размеров нижней челюсти (она уменьшалась в процессе эволюции), подбородочного выступа (у неандертальцев его нет, а у людей есть), подбородочных остей на задней стороне симфиза (у неандертальцев они в общем-то развиты). Другой косвенный признак речи – шиловидный отросток височной кости. У обезьян на его месте расположена вообще ямка, так как мышца крепится мясистой частью, у человека же это длинная тонкая палочка, так как сухожилие сильно окостеневает; характерно, что у новорожденного ребенка его нет, оформляется он между двумя и двенадцатью годами. Шиловидный отросток есть у некоторых “ранних Homo”, подавляющего большинства гейдельбергенсисов, неандертальцев и африканских среднеплейстоценовых гоминид, но его нет, скажем, у людей Крапина 38,12, Шанидар 1 и Лаэтоли 18.